Шляхтичи – особая каста поляков, обосновывавшая свою уникальность не только статусностью, внешним видом или манерами, но и происхождением. Славянским корням в шляхетской родословной места не нашлось.
События, происходящие в последнее время в Украине, возобновили оживленные дискуссии на тему межславянских взаимоотношений. Сегодня идеи панславизма, родившиеся в XVIII и окрепшие в XIXстолетии, как никогда поверглись девальвации. А ведь еще в середине XIX века чехи видели в объединении славян мощную политическую силу, способную противостоять германизму.
Чешская инициатива была поддержана Россией, однако Польша отнеслась к ней как минимум прохладно. Союз славян при доминирующей роли русского царя означал крах надежд на польское независимое государство. Свою роль в сопротивлении поляков идеям панславизма сыграла и религия: Католическая Польша традиционно выступала антагонистом православной Руси.
В Королевстве Польском, конечно, были свои славянофилы. С энтузиазмом идею славянского объединения воспринял князь Адам Чарторыйский, а декабрист Юлиан Любиньский и вовсе возглавил Общество объединенных славян - первую организацию, которая открыто провозглашала идеи панславизма.
Тем не менее, в части польской элиты всегда существовали идеи об особом статусе польского народа, что во многом мешало найти точки соприкосновения с соседями-славянами. Этнолог Станислав Хатунцев отмечал, что в ходе своего исторического бытия поляки во многом утратили многие ментальные свойства, компоненты духовного и материального уклада того старинного племени и приобрели вместо них черты психической организации, материальной и духовной культуры, типичные для кельто-романских и германских народов.
Польский историк Францишек Пекосинский, к примеру, выдвинул теорию о династическом происхождении польской шляхты, связывая это с выявленным им воспроизведением старых скандинавских рун в польских гербах, а также со скандинавскими выражениями, встречающимися в так называемых «заволанях». Однако в свое время и сами шляхтичи приложил руку, чтобы доказать уникальность своей родословной.
В XV – XVII столетиях, когда происходил завершающий этап формирования европейских народов, в Старом Свете набирает силу интерес к античной литературе. В древних книгах мыслители раннего Нового времени вели поиски истоков своих государств и наций. Романские страны видели свои корни в Римской империи, немцы – в древнегерманских племенах, на далеком Востоке нашли своих предков и поляки.
Одним из первых идею сарматизма выдвинул польский историк Ян Длугош (1415-1480). Он утверждал, что древними писателями и историками территория Польши называлась Европейской Сарматией, а поляки именовались «сараматами».
Позднее эта мысль была закреплена астрологом Мацеем Карпигой из Мехова (1457-1523) в его знаменитом трактате «О двух Сарматиях», выдержавшем в XVI веке 14 изданий. В своей работе автор обосновывал существенное отличие поляков, как потомков доблестных сарматов от московитов, произошедших от варварского племени скифов.
Следующие несколько столетий идея сарматизма была господствующей среди польской аристократии, превратившись из модного романтизированного увлечения в консервативный политический идеал – Шляхетскую Республику, где широкие демократические свободы доступны только для избранных.
Краеугольным камнем шляхетского сарматизма стала «золотая вольность», которая противопоставлялась как раболепной деспотичной Азии, так и буржуазной деловитой Европе. Впрочем, это не мешало шляхтичам сочетать в себе и восточную любовь к роскоши, и сугубо европейскую предприимчивость.
Отголоском идеологии сарматизма стал так называемый «польский мессианизм», развившийся в XVII-XVIII столетиях, согласно которому поляки в силу своего происхождения должны играть особую роль в судьбах мира, а Речь Посполитая должна стать «оплотом христианства, убежищем свободы и житницей Европы».
Сарматский миф всегда был важной идеологической базой для Польши, выступая в роли неофициальной национальной идеи. Польские историки сделали многое, чтобы укрепилось представление о том, что сарматские племена действительно проживали на территории Польши и заложили основы польской государственности.
Сарматское прошлое служило своего рода эталоном, по которому кроился образ идеального шляхтича. Он, как и его предок сармат – мужественный воин, беспощадный к врагам, но в то же время рыцарь, для которого честь и справедливость не пустой звук. Другая ипостась шляхтича – поляк-магнат, хранитель традиций патриархальной старины, гармонично вписывающийся в лоно сельской идиллии.
Важная особенность польского сарматизма – это культивирование рыцарского отношения к женщине, одной из составляющих которого был галантный обычай целования женской руки. Сторонники сарматской теории ссылались на то, что высокое положение женщины в обществе было несвойственно иным славянским народам. По мнению историков, на особый статус женщины в шляхетской культуре повлиял миф о сарматских амазонках.
Образ идеального шляхтича со временем прочно вошел в геном польской идентичности. «Бесстрашие, граничащее с почти безумием, когда человек идет на верную смерть в белом мундире, в гордо сдвинутой набекрень конфедератке, с розой в зубах, он знает, что он будет через минуту расстрелян, но он не позволяет себе ни на минуту выйти из этого образа идеального рыцаря-сармата, - это реалия польского национального характера вплоть до XX века», – пишет журналист Тамара Ляленкова.
Нельзя забывать и о другой стороне шляхетского мировоззрения – неуемном высокомерии, которым гоноровый шляхтич дистанцировал себя от литовцев, белорусов, украинцев, русских и даже значительной части поляков, проживавших на территории Речи Посполитой. В терминологическом смысле это выглядело как противопоставление сарматской элиты крестьянскому «быдлу» (Bydło – рабочий скот), с которым ассоциировалось, в том числе, и славянство.
Сарматизм и сегодня существует в польской культуре, правда, являясь скорее формой иронической самоидентификации. Иногда это слово употребляют, чтобы подчеркнуть уникальность польского характера, любые отличия от соседей-славян.
В наши дни разногласия внутри славянской семьи очевидны, и на то есть множество причин социально-политического и культурного характера. Одна из них ведет свой отсчет примерно с VI века нашей эры – именно тогда, по мнению исследователей, начал выходить из употребления общий для всех славян праславянский язык. Как выразился один из мыслителей, «славяне использовали национальные языки, скорее, для разделения, чем для объединения».
Однако различия между славянами объясняются не только посредством истории или языка. Польский антрополог и биоархеолог Януш Пионтек пишет, что с биологической точки зрения к славянам можно отнести разные группы, которые изначально населяли Южную, Центральную и Восточную Европу, и они заметно отличаются друг от друга.
«Славян с поляками связывает многое. Поляков со славянами - ничего. Им неуютно в своем славянстве, неуютно осознавать, что они из той же самой семьи, что украинцы и русские. То, что мы оказались славянами - это случайность», - констатирует польский писатель Мариуш Щигел.
События Второй мировой войны, последствия развала СССР во многом отдалили поляков не только от всего советского, но и в какой-то степени, от того, что является основой славянской идентичности. Тенденция последних десятилетий, когда ситуация заставляет граждан Польши искать работу и лучшие условия существования на Западе, приводит к тому, что поляки стали чувствовать больше общего с жителями Великобритании и Германии, чем с белорусами или украинцами.
Журналист Кшиштоф Василевский в статье «Славяне против славян» постсоветский период в истории Польши называет годами трансформации, когда поляки «любой ценой старались стать похожими на Запад, отмежевываясь от всего, что носило отпечаток Востока».
Вполне закономерно, что польские историки выискивают теории общих корней с кем угодно – с германцами, скандинавами, сарматами, с брезгливостью относясь к словам автора древнейшей польской хроники Галла Анонима: «Польша - часть славянского мира».
Слово «шляхта» происходит от средневерхненемецкого Geschlecht (род, порода), или от Schlaht (битва). Из немецкого языка в XIII веке оно вместе с многими другими терминами из области государственно-правовых отношений проникло сначала в чешский, а затем в польский язык. В Польше в XIII – XIV веках словом «шляхта» стали называть формирующееся в это время военно-служилое сословие.
С заключением в 1385 году Кревской унии и началом публикации первых земских привилеев этот термин распространился также и на территории Великого княжества Литовского (ВКЛ). Здесь в это время имели хождение другие термины для обозначения военно-служилого сословия, среди которых важнейшая роль принадлежала «боярам». В течении XV – XVI веков различные термины в государственно-правовых документах бытовали параллельно. Но по мере эволюции политического устройства ВКЛ и оформления шляхты как единого сословия произошла постепенная унификация терминологии.
В процессе становления шляхетского сословия на территории ВКЛ можно выделить несколько этапов. Первый соответствует периоду с середины XIII до конца XIV веков. В это время в продолжение традиции Древнерусского государства княжеские дружинники и воины, происходившие с территории Полоцкого, Туровского и Смоленского княжеств по-прежнему именовались «баляры», или «бояре». Со второй половины XIII века так же именовались дружинники великого князя литовского, а также дружинники удельных князей и даже крупных землевладельцев.
Батальная сцена на одной из миниатюр Радзивилловской летописи XV века
Принадлежность всех этих людей к общей группе определялась общей для всех обязанностью служить своему князю, что, в свою очередь, давало им права на получение от него кормлений и возможностей приобретения и держания земельной собственности. В состав этой категории входили лица различной социальной и имущественной принадлежности. Среди них были как потомки мелких литовских князей, а также старшей дружинной знати, являвшиеся богатыми наследными собственниками-вотчинниками своих земель, так и находящиеся в личной зависимости слуги князя, за службу получавшие от него стол, содержание, одежду, оружие и подарки, а также часть военной добычи.
Исследования показывают, что подавляющее большинство бояр по своему имущественному положению были людьми небогатыми. Как правило, они владели лишь небольшой усадьбой и одним-двумя зависимыми людьми-челядинами, или вовсе не имели своей земельной собственности.
Второй этап датируется временем между окончанием XIV и первой половиной XVI веков и связан с правовым оформлением военно-служилого сословия. Начало этому процессу было положено в 1387 году изданием великим князем литовским Ягайло первого земского привилея в ознаменование заключения Кревской унии с Польшей. В нем говорится, что воинская повинность в ВКЛ распространяется не только на «людей, носящих оружие, или бояр» (armigeri sive boyarines), но на всех мужчин, к этому способных.
Те из бояр, которые принимали католическую веру, а также их наследники, получали права владеть, держать, продавать, дарить, менять свои земли по собственной доброй воле. Жившие на этих землях крестьяне должны были выполнять в его пользу те повинности, которые полагалось выполнять в пользу князя. Они также освобождались от выполнения всех других принудительных работ, за исключением замковой повинности. Привилей гарантировал эти права как в отношении самих бояр и их прямых наследников, так и в отношении их вдов.
В 1413 году был издан Городельский привилей, адресатом которого являлись «паны, шляхтичи и бояре» (nobiles, barones, boyares) католического вероисповедания. Привилей подтверждал их старые владельческие права и предоставлял новые: занимать земские и придворные должности, участвовать в заседаниях великокняжеской Рады и в деятельности общих сеймов, распоряжаться доходами с полученных в качестве пожалований великокняжеских имений, т.е. те же права, которыми к тому времени уже пользовалась польские паны и шляхта. С целью укрепления боевого братства поляки даровали литовским боярам свои гербы. Семьи, пользующиеся одним гербом, рассматривались как родственники друг друга.
Хотя вышеназванные права предоставлялись первоначально лишь боярам-католикам, в результате междоусобной войны 1430 – 1434 годов в ВКЛ они оказались распространены также и на православных. Соответствующие решения были проведены в привилеях Ягайлы 1432 года и Сигизмунда Кейстутовича 1434 года.
Казимир IV Ягеллон, великий князь литовский в 1440 – 1492 годах, король польский в 1447 – 1492 годах
Закрепление привилегированного характера военно-служилого сословия ВКЛ произошло в привилее Казимира IV Ягеллона, изданном в 1447 году. В этом документе нашли подтверждения права бояр на земли и собственность, дарованные им предками Казимира, были гарантированы основные права на владение, наследование, продажу, залог и обмен имений. После смерти боярина его владения не могли быть конфискованы, а передавались его наследникам. Кроме того, дочери и родственницы бояр могли выходить замуж без ведома князя или его наместника.
Одним из важнейших положений привилея было освобождение живших во владениях бояр зависимых крестьян от уплаты любых повинностей в пользу государственной власти с передачей права на получение соответствующего дохода за их владельцем. На боярские владения распространялось также права судебного иммунитета, что делало их владельца единственным судьей для своих крестьян. Привилей подтверждал личную свободу и неприкосновенность бояр, гарантировал принцип личной ответственности при судебных конфликтах, предоставлял боярам ряд других привилегий, в том числе свободу выезда за границу для службы.
Правовое положение шляхетского сословия, созданное великокняжескими привилеями XIV – XVI веков и получившее окончательное оформление в Статутах ВКЛ 1529, 1566 и 1588 годов, резко отличалось от правового положения иных категорий населения. Шляхта могла владеть землей на правах личной собственности, имела право беспошлинно торговать продукцией своих имений, в том числе вывозить их за границу, была освобождена от выплаты таможенных пошлин на товары, приобретенные за границей для личного пользования, а также от всех других налогов и повинностей, кроме обязанностей несения военной службы во время войны и выплаты денежных средств на военные нужды, которые собирались по решению общего сойма.
Шляхтич имел право оставлять службу у одного магната и переходить к другому, а также свободно выезжать за пределы страны. Он сохранял свободу независимо от того, как долго находился на службе у того или иного магната или проживал на арендованной у него земле. В законодательных актах провозглашались неприкосновенность личности шляхтича, которого было нельзя заключить в тюрьму до суда. Судить его могли только равные ему другие шляхтичи. Только шляхта имела право занимать государственные должности и участвовать в заседаниях сойма. Для защиты общих интересов шляхта имела право объединяться в политические союзы-конфедерации.
Основным занятием для большинства шляхтичей в мирное время были охота, пиры и танцы, сформировавшие особый тип шляхетской культуры XVI – XVIII веков
Основной обязанностью шляхты являлась военная служба. В 1502 году на сейме в Новогородке было установлено, что каждый землевладелец должен переписать своих людей и списки отдать Великому князю под присягою, что ничего не утаил. С каждых десяти имевшихся у него служб (крестьянских дворов) шляхтич должен был выставить с собой ратника в «зброе» (вооруженного – прим. ред.), на коне и с копьем. Начиная с 1528 года ратник в полном вооружении должен был выставляться с каждых восьми служб. Кто имел только восемь, обязан был выезжать сам. В документах их называли «конные бояры, якия людей не маюць», или «пешая шляхта». У кого людей было меньше или совсем не было, должны были снаряжать воина вскладчину от соответствующего числа крестьянских дворов в их собственности.
Было установлено, что не явившийся к сроку на сборный пункт подвергается штрафу в 100 грошей, кто не выедет неделю спустя, теряет имение, а за дезертирство полагалась смертная казнь. В 1528 году было установлено, как должен быть снаряжен воин в походе: «на добром кони во зброи з древом, с прапором, на котором бы был панцер, прылъбица, меч, або корд, сукня цветная, павеза и остроги две». В том же году был составлен список, кто и сколько всадников по призыву к ополчению должен выставить. Наибольшее число воинов выставляли Виленское воеводство (3605 человек, из которых 466 всадников со всех своих имений должен выставить виленский воевода Гоштовт), Трокское воеводство (2861 человек, из которых трокский воевода выставлял 426 всадников), а также Жмудская земля (1839 человек, из них 371 всадника выставлял жемайтский староста). Общая численность посполитого рушения могла достигать 10 178 воинов.
Эти и другие данные переписей войск ВКЛ в 1528, 1565 и 1567 годах явно показывают огромную имущественную разницу между различными представителями одного сословия. В то время, когда крупные феодалы могли выставить в армию целые конные отряды, представители мелкой шляхты не имели даже положенного вооружения. По количеству выставленных шляхтой воинов их можно разделить их на пять основных категорий в зависимости от величины земельных владений. К первой группе относятся самые мелкие шляхтичи (1 всадник), затем мелкие (2 – 10 всадников), средние (11 – 50 всадников), крупные (60 – 100 всадников), магнаты (более 100 всадников).
Абсолютное большинство военнообязанных шляхтичей принадлежит к группе самых мелких и мелких землевладельцев. В 1528 году они составляли 2562 человек, или 81 процент всех шляхтичей, явившихся на смотр из белорусских поветов (уездов). При этом они выставляли 53,6 процента всех (3873) лошадей из белорусских поветов, или 10,5 % всех (19817) лошадей ВКЛ.
Наиболее заметной группой господствующего сословия являлась высшая знать, в состав которой вошли потомки удельных русских и литовских князей и старших дружинников, богатые вотчинники, и крупные землевладельцы, крупнейшие иерархи церкви. Примерно с середины XV века для ее обозначения в государственно-правовых актах начинает использоваться термин «паны». В Статутах ВКЛ и других документах выделяются следующие их категории:
Как правило, панами-радой и панами хоруговными являлись представители одних и тех же семей. Во второй половине XVI века эта группа по польскому образцу стала называться «магнатами». «Попис войска ВКЛ» 1528 года насчитывал 23 магнатских рода, аналогичный документ 1567 года – уже 29 родов, каждый из которых владел более чем тысячей крестьянских дымов.
Магнаты Речи Посполитой первой половины XVII века. Фрагмент картины Томаша Долабеллы
На более низкой в сравнении с этой группой ступени находились «бояре-шляхта», или со второй половины XVI века – просто «шляхта», – которые также были внутренне весьма неоднородной группой. Ее костяк составляли средние и мелкие собственники, которые обладали хорошей оседлостью и владели одним или несколькими имениями с собственными землями и обрабатывавшими их зависимыми крестьянами. Они, как правило, имели наследственные гербы, или наделялись ими, получив шляхетство от короля. Впоследствии, в XVII – XVIII веках, эта группа получила название «фольварочной шляхты».
Еще ниже ступенью находилась наиболее многочисленная группа малоимущей шляхты, владевшей лишь 5 – 10 волоками земли (волока - 21,36 га), которые, при отсутствии зависимых крестьян, они обрабатывали собственными силами. Совершенно не отличаясь от крестьянства в имущественном плане, малоземельная шляхта пользовалась всеми основными привилегиями своего сословия и обладала характерной корпоративной культурой. Зачастую образовывались целые шляхетские поселения, так называемые «застенки» или «околицы», которые были обособлены от соседних крестьянских поселений. Их население известно как «застенковая», «околичная» или «загоновая» шляхта.
Наконец, в самом низу находилась безземельная шляхта («голота»), которая жила за счет аренды государственных или магнатских земель на условиях выплаты оброка («чиншевая шляхта»), или за счет службы («служилая шляхта»).
«Шляхтич на загроде равен воеводе». Небогатый шляхтич, рисунок XVIII века
Особенностью Великого княжества Литовского являлось наличие значительной по численности промежуточной группы, занимавшей положение между шляхтой и крестьянами. Таким промежуточным статусом, например, обладали «панцирные бояре», или «панцирные слуги», набиравшиеся из вольных людей, крестьян и мещан и селившиеся в пограничных с Московской державой районах. На условиях бесплатного пользования наделами и рядом других привилегий они должны были участвовать в походах «с имений своих поспол (наравне – прим. ред.) с бояры», а также нести пограничную и гарнизонную службу. Между походами они должны были подчиняться местному каштеляну.
Другой подобной группой являлись «путные бояре» («путные слуги», «сельские путники»), выполнявшие «путную службу», т.е. поездки по поручениям администрации и за это получавшие аналогичные права пользования полученным от Великого князя земельным наделом. Пока границы шляхетского сословия оставались открыты, эти военнообязанные крестьяне часто стремились, – и в большинстве случаев им это действительно удавалось, – попасть в его ряды. Известны, однако, и противоположные случаи, когда бояре-слуги, которые не могли выполнять свои обязанности, переводились в категорию зависимых крестьян.
Литература:
Шляхта (от древневерхненемецкого slahta - род, либо нем. Schlacht - сражение) - привилегированное воинское сословие в Королевстве Польском и Великом княжестве Литовском , а также некоторых других государствах. Играло большую роль в политической жизни страны, со временем сформировало концепцию «шляхетской нации» и утвердило свое право на выборную монархию.
"Шляхціч на загродзе роўны ваяводзе" . Любой шляхтич, избранный депутатом сейса или сеймика, обладал правом Liberum Veto. Liberum veto - принцип парламентского устройства в Речи Посполитой, который позволял любому депутату сейма прекратить обсуждение вопроса в сейме и работу сейма вообще, выступив против. Было принято как обязательное в 1589 году, в 1666 году было расширено на воеводские сеймики.
В отличие от соседних стран, где дворянство составляло ~3% населения, в ВКЛ шляхта составляла 10-15% (по разным воеводствам). По Городельской унии 1413 года бояре Великого княжества Литовского вошли в польское шляхетское гербовое братство - "акт об адопции". Это время принято за точку отсчета современной белорусской геральдики .
По имущественному положению шляхта делилась на:
- магнатов
- заможная шляхта (владение одной или несколькими деревнями)
- фольварковая шляхта (владение одним или несколькими фольварками /усадьбами/)
- застенковая (загродковая, околичная) шляхта (имела свое хозяйство, но не имела крестьян)
- шляхта-голота (безземельная)
Нижний имущественный слой шляхты размыто смыкался с земянами и панцирными боярами . Шляхта, земяне, панцирные и путные бояре были воинским сословием (крестьне на службу не призывались). До наших дней сохранился поименный "Спис войска Литовского" 1528-67 гг., где каждый может найти знакомые фамилии.
Шляхетская идеология, доминировавшая в XVI - XIX вв. Сарматизм возводил шляхту к древним сарматам, отделяя тем самым себя от массы простолюдинов. Сарматизм предопределил многие особенности культуры знати Речи Посполитой и её отличие от западноевропейской аристократии: условно «восточный» стиль парадной одежды (жупан, контуш, слуцкий пояс, сабля), особые манеры, сарматские портреты и тд.
На картах Сарматия локализовалась вокруг венедов и моря Геродота (ныне Полесье).
Эта традиция - определять шляхту как "отдельную этнографическую группу" - продолжена в академическом издании Императорского Русского Географического Общества "Россия. Полное географическое описание" 1905 года.
" - большинство местного дворянства знало о своем литовском или белорусском этническом происхождении, но воспринимало языковую и культурную полонизацию предков как акт их добровольного политического и цивилизационного выбора [ аналог национальных элит в СССР ]." Юлиуш Бардах, доктор honoris causa Варшавского университета, Вильнюсского университета, Лодзинского университета
C 1696 года польский язык стал государственным в Речи Посполитой. Он стал языком горожан (аналог русскому сегодня), наряду с латынью использовался в учебных заведениях (Виленский университет, Полоцкая иезуитская Академия и пр).
[ Однако даже в XIX веке польскоязычные филоматы называли себя не поляками, а литвинами , обращались в своих литературных произведениях к образам "исторической Литвы" (ВКЛ), вводили в свои литературные произведения элементы "тутэйшага" языка ("Dziady" Мицкевича).
Типичными представителями тутэйшай шляхты были Ходзько гербу "Костеша", Скирмунты гербу "Дуб", Войниловичи - "Войниловичи не пришли ни с Востока, ни с Запада - они коренные, местные, кость от кости, кровь от крови того народа, который когда-то хоронил своих предков в этих курганах (сегодня - на сельских кладбищах) и родную белорусскую землю сохой пашет". "Воспоминания", Э. Войнилович (фундатор строительства минского Красного костела)
После Разделов Речи Посполитой и присоединении ВКЛ к Российской империи, шляхетское сословие вместе с местным самоуправлением стремительно ликвидируется.
Интересен труд Императорской АН "Описание всех обитающих в Российском государстве народов" 1793 г., составленный после Второго раздела РП. Именует всех жителей нашего Края "поляками". Описывает крестьян и шляхту "народа польского". Что характерно, без причитаний о "тяжкой доле мужика-белоруса" - все еще впереди.
Поименные списки шляхты и шляхетских родов - "Сбор имен шляхты", сводные списки участников восстания 1830 и восстания 1863 гг., иные источники - можно посмотреть .
Шляхта - социальный слой, гораздо более значимый, чем дворяне соседних стран - породил термин шляхетская демократия . Шляхетская демократия может рассматриваться как вариант представительной демократии с той лишь разницей, что народом в Речи Посполитой считалось не всё население, а только шляхта.
Окончательное становление "шляхетской демократии" утвердили в 1573 году Генриховы артикулы - клятва выборных королей Речи Посполитой. Они не только ограничивали власть короля, но и давали шляхте законное право выступать против него.
"В случае же, если мы (от чего, Боже, сохрани!) не выполним этих статей или условий, или учиним что-либо вопреки им,
законам и вольностям, то всех жителей королевства и великого княжества объявляем свободными от должного нам повиновения и верности".
§17 ...A ieslibysmy (czego Boze uchoway) co przeciw prawom, wolnosciom, artykulom, kondycyom wykroczyli, abo czego nie wypelnili:
tedy obywatele Koronne oboyga narodu, od posluszenstwa y wiary Nam powinney, wolne czyniemy."
[
200 лет спустя, в 1776 году похожие слова были вписаны в Декларацию независимсти США:
"
Но когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно подчиненных одной и той же цели, свидетельствует о коварном замысле вынудить народ смириться с
неограниченным деспотизмом, свержение такого правительства и создание новых гарантий безопасности на будущее становится правом
и обязанностью народа."
]
Сложные отношения между монархией и шляхтой, а также далеко идущие привилегии шляхты стали одной из основных причин упадка Речи Посполитой в XVIII веке.
http://www.gutenberg.czyz.org/word,60867
http://www.arche.by/by/page/science/6866
Сарматские чешуйчатые доспехи. Барельеф на колоне Трайана в Риме.
Сармати́зм
(польск. Sarmatyzm
) - шляхетская идеология, доминировавшая в Речи Посполитой в XVI-XIX веках. Сарматизм возводил шляхту к древним сарматам, отделяя тем самым себя от массы простолюдинов Великого Княжества Литовского и Речи Посполитой (славян и литовцев).
Портрет Адама Сариуша Стоковского. Худ. Якуб Усажевский. Около 1783 г.
В польской историографии существуют две теории решения вопроса о происхождении шляхты:
Герб князей Святополк-Четвертинских
Т.н. «Голуховская таблица» с типами польских костюмов и вооружения, около 1620 г. (Национальный музей в Познани)
Сарматизм предопределил многие особенности культуры знати Речи Посполитой и её отличие от западноевропейской аристократии: условно «восточный» стиль парадной одежды (жупан (от арабского «джубба», контуш, слуцкий пояс, сабля), особые манеры и так далее. Более поздним проявлением сарматизма в одежде стала конфедератка, заимствованная от улан.
Политический идеал сарматизма — консервативная и аристократическая шляхетская республика. Демократизм распространялся только на «избранных», на шляхту, тогда как простое, славянское население воспринималось как холопы и быдло.
Шля́хта (польск. Szlachta от древневерхненемецкого slahta - род либо нем.Schlacht - сражение) - привилегированное сословие в Королевстве Польском, Великом княжестве Литовском и, после Люблинской Унии 1569, в Речи Посполитой, а также некоторых других государствах.
Лев Сапега. Портрет неизвестного художника. 1616
Польская шляхта изначально была исключительно воинским сословием, сумевшим со временем утвердить право на выборную монархию. Сложные отношения между монархией и шляхтой, а также далеко идущие привилегии шляхты стали одной из основных причин упадка Речи Посполитой в XVIII веке
Портрет Станислава-Антония Щуки. 1709 г. , слева. Справа — портрет князя Михаила Борисовича Конца.
Шляхтичи изображены в типичном национальном костюме — в кунтуше, жупане, цветных сапогах, с кушаком и саблей. Шляхта носила короткую прическу и усы. Модные в Европе парики не получили в Польше широкого распространения и носились исключительно с западноевропейским платьем.
Шляхта была открытым сословием воюющих господ, противопоставлявших себя простолюдинам. Истинный шляхтич готов был умереть с голоду, но не опозорить себя физическим трудом. Представители шляхты отличались так называемым «гонором» (честью и чувством собственного достоинства, от лат. honor «честь») и храбростью.
В среде шляхты сохранялось представление о всеобщем равенстве внутри сословия («паны-браты»), причём даже король воспринимался как равный. Этот период вошёл в историю как «золотая вольность». Шляхту отличало уважение к чужому мнению, выраженное в том, что каждый из засдающих обладал правом вето, то есть решения должны были приниматься при всеобщем согласии. В дальнейшем этот момент повлиял на идеал польского бунтаря-повстанца. Шляхта оставляла себе право на мятеж (рокош).
Обычно под шляхтой подразумевается польское рыцарство, однако между ними существовало различие, возникшее в XIV веке:
Шляхетский герб Бялыня князей Святополк-Мирских (Святополковичи)
Шляхетский герб Сас Лелива (половецкий)
Шляхетский герб Лелива Высоцких (половецкий)
Герб Доленга-Подкова-Ястребец (герб Сас Лелива)
Герб Абданк Хмельницких
Сарматский герб «Гриф-Рогаля» Лешко ІІ и династии Попелидов
В Речи Посполитой XVI-XVIII веков шляхта занимала господствующее положение. При слабости королевской власти страна была по сути шляхетской республикой. Право свободного запрета (либерум вето) на сейме рассматривалось как одно из важнейших прав шляхты и содействовало шляхетской анархии, которая усилилась во второй половине XVII-первой половине XVIII века.
В то время как российское дворянство не превышало 1 % населения, в Речи Посполитой ко времени её раздела шляхта составляла 8-10 %, доходя в отдельных районах до 20 % (например, в Мазовии 23,4 %).
Формой организации шляхты был сеймик - собрание всей шляхты, принадлежавшей к одной и той же местной общине (communitas), как к одному общественному целому.
Нешавское законодательство поставило шляхту на тот же уровень, что и можновладев: чтобы издать новый закон, установить новый налог или созвать земское ополчение («посполитое рушанье»), король обязан был за разрешением обращаться к шляхетским сеймикам. Вместе с тем шляхта приобрела ещё раньше важные привилегии, гарантировавшие имущественную и личную неприкосновенность шляхтича (Цереквикский привилей).
Сарматисты себя противопоставляли как раболепной деспотичной Азии, так и буржуазной Европе. Категория «Отечество» - центральная в идеологии сарматизма.
«Шляхтич и смерть». Раскрашенный рельеф XVII в.
Сармату приличествует быть рыцарем и воином, хорошим сельским хозяином-магнатом (с некоторыми неостоическими чертами), человеком с образованием и с интересом к миру. Основными занятиями блюстителей «сарматских традиций» были: война, охота, полонез. Протестантская трудовая этика была чужда сарматскому идеалу. Развит был также галантный обычай целования женской руки, поскольку статус женщины был высок, что указывало на миф о сарматских амазонах.
Доспех гусара Речи Посполитой в сарматском стиле из Карацены, стилизованный под доспех сарматского катафрактия
В эпоху господства сарматского мифа в Польше продолжал сохраняться и даже усилился на почве Контрреформации католицизм. Однако вселенская религия преломлялась в сарматском обличье. Соборы апостолов напоминали шляхетские сеймы, идеалом набожного католика становился богатырь-сармат. Католицизм в основном сводился к этнической идентификации. Тем не менее, в эпоху господства сарматского умонастроения в Польше царила относительная религиозная свобода, которая была закреплена Варшавской конфедерацией и Сандомирским договором.
Идеология сарматизма отразилась в искусстве: соответствующий стиль изображения шляхтича получил название сарматский портрет.
Сарматский портрет
- барочная портретная живопись в Речи Посполитой, вошедшая в моду при Стефане Батории в 1576 году. Название портрета связано с умонастроением сарматизма.
Король Стефан Баторий
Такой портрет был важным элементом коллективной памяти, - они выставлялись в специальных залах для свидетельства о благородстве своего происхождения.
К отличительным особенностям портрета можно отнести специфические атрибуты: шляхтич изображался в полный рост, на нём всегда был надет кунтуш и жупан, на поясе обязательно висела сабля. Гетман изображался с гетманской булавой, а канцлер - с печатью. Шляхта на портретах носила короткую прическу и усы (европейские парики или московские бороды отсутствовали). В цвете доминировал красный.
Особой разновидностью сарматского портрета был т. н. называемый «труменный портрет» - надгробные изображения лица умершего, имеющие сходство со знаменитыми «фаюмскими портретами».
«Труменный портрет» Станислава Войши, неизв. худ., 1677. Варшава, Музей дворца в Виланове
Для сарматской архитектуры характерны нарочито упрощённые, примитивные формы, ассоциирующиеся с памятниками средневековой старины.
Фарный костёл в Новогрудке
Сарматизм был воспет многими писателями: степные мотивы фигурируют в произведениях Вацлава Потоцкого, Яна Кшиштофа Пасека, Андрея Збылитовского и Иеронима Морштина.
